Лишение дееспособности – это убийство в человеке гражданина

Как вернуть пациентов психоневрологических интернатов в общество. Эксперимент по подготовке к самостоятельной жизни людей с психическими и ментальными нарушениями, проведенный в Кобрине, показал: они могут и хотят взять жизнь в свои руки. Трое участников курса социализации были практически готовы покинуть стены закрытого учреждения.

– У этих людей были перспективы устроиться на работу и налаживать свою жизнь. Участники эксперимента осознанно относились к ситуации, они строили планы, представляли, как могли бы менять свою жизнь за стенами интерната, – рассказывает координатор Офиса по правам людей с инвалидностью Сергей Дроздовский.

Тот же эксперимент показал, что у людей, у которых нет родственников, нет никаких шансов покинуть стены психоневрологического интерната. Белорусские реалии помешали участникам эксперимента начать самостоятельную жизнь. Причина – в отсутствии жилья и специальных услуг, которые бы помогли этим людям решать насущные проблемы.

Эксперты рассказали Завтра твоей страны, почему белорусы с психическими заболеваниями все еще изолированы от общества.

Без альтернативы: почему родственники отправляют больных в интернаты

В Беларуси 47 психоневрологических домов-интернатов для престарелых и инвалидов. Во многих из них проживает по 500-600 человек с заболеваниями различной тяжести. Заметной дифференциации по возрасту или степени заболеваний внутри учреждений нет.

В десяти из интернатов живут дети с множественными нарушениями: не только психического и ментального, но и физического характера. В теории в восемнадцать лет они могли бы продолжать свою жизнь самостоятельно или с родственниками, но большинство из них переходит в психоневрологические интернаты для взрослых. Всю свою жизнь эти люди проводят в четырех стенах.

Всего в психоневрологических интернатах проживает 15 тысяч человек.

Причин, по которым они попадают в закрытые учреждения, много: отсутствие родственников, невозможность или нежелание ухаживать за больным членом семьи, смерть родителей.

У 77% подопечных психоневрологических интернатов родственники есть. Но чаще всего они не имеют никаких вариантов, кроме как определить человека с ментальными особенностями в закрытое учреждение.

– Государственные правила, законы, инфраструктура буквально подталкивают людей определять родственников в специализированные интернаты. В местных сообществах нет достаточного количества сервисов, которые помогали бы. Сложно винить семью, которая отдает своего родственника в изоляцию, – считает Сергей Дроздовский. — Будь у семей выбор, многие из них отказались бы от такого радикального решения.

В Беларуси реализуется несколько пилотных проектов с иным подходом к сопровождению и реабилитации людей с психическими и ментальными нарушениями, есть инициативы общественных организаций. Но они не подкреплены политической волей, не имеют единой цели и общего плана.

По словам Сергея Дроздовского, за последние пять лет количество проживающих в интернатах увеличилось на несколько тысяч.

Изоляция и скученность вредит подопечным интернатов

Проживание большого количества людей в изоляции неспособны вынести даже здоровые. Для больных жизнь становится практически невыносимой.

– Американские исследователи установили: если совместно живет больше шести человек с тяжелыми нарушениями, возникает эффект взаимного отягощения. В белорусских интернатах проживает по 500-600 человек, – говорит Сергей Дроздовский.

Совместное проживание большого количества людей с теми или иными заболеваниями, негативно сказывается на их состоянии, активности, вызывает агрессию и ухудшение здоровья, подтверждает председатель общественного объединения потребителей психиатрических услуг Константин Шахрай.

Такая форма социальных услуг лишает подопечных интернатов возможности получать помощь с индивидуальным подходом – как бы работники учреждений ни старались, уделить внимание каждому из полусотни проживающих в интернате человек невозможно.

В результате указанную в уставах интернатов функцию реабилитации, которая заключается в подготовке к возвращению в общество, они фактически не выполняют. Люди, попав однажды в психоневрологический интернат, получают не социальную помощь и подготовку к дальнейшей жизни в обществе, а остаются доживать в изоляции. Эти учреждения больше похожи на хосписы, чем на места реабилитации, считают эксперты.

После двух-трех лет такой жизни люди отвыкают от привычки и желания заботиться о себе, принимать решения, а продолжительность их жизни заметно сокращается.

Многие страны уже практически отказались от психоневрологических интернатов, другие — пошли по пути их разукрупнения и создания условий, максимально приближенных к обычной жизни.

–  В руководстве Беларуси тоже есть понимание важности интернатов меньшей вместимости. Есть пример создания в Гомеле маломерного интерната, который позволяет приблизиться к жизненным реалиям, – говорит Сергей Дроздовский. – Но это небольшие инициативы, не имеющие цели изменить систему от изоляции к самостоятельному проживанию.

Могут ли люди с психическими заболеваниями жить в обществе?

Вернуться к самостоятельному проживанию или жизни с родственниками могло бы больше половины подопечных психоневрологических интернатов.

Сложнее социализироваться тем, кто жил в интернатах с детства, потому что у них никогда не было опыта контакта с обществом. Но тех, кто попал в закрытые учреждения в молодом или зрелом возрасте, можно подготовить и при их желании вернуть к жизни в социуме.

По мнению Константина Шахрая, изоляция актуальна только для агрессивных больных. Но для большинства подопечных психоневрологических интернатов жизнь в обществе – лучшая поддержка.

Для создания альтернативы интернатам пришлось бы развивать параллельную систему поддержки людей с инвалидностью. Как показывает опыт других стран, наиболее популярная и эффективная мера – самостоятельное проживание с поддержкой социального агента, который помогает решать ежедневные бытовые проблемы.

–  Высшая школа по социальной работе готова обучать таких работников. Но не может выпускать специалистов, для которых не выделено место в инфраструктуре системы помощи и реабилитации людей с инвалидностью, – отмечает Сергей Дроздовский.

Люди с определенным диагнозом по закону не могут получать помощь от социального работника и автоматически лишаются возможности получать услуги, которые бы помогли им жить в обществе.

Мировые веяния: от удобной системы до заботы о человеке

Представители гражданского общества планируют предложить Министерству труда и соцзащиты методики работы наблюдательных советов, задача которых понять, что происходит в интернатах, как живут подопечные, собрать нужную информацию для выработки предложений по совершенствованию системы. Уже в этом году новые наблюдательные советы могут начать работу. Открытость интернатов позволит совместно искать новые решения, заменяющие изоляцию больных.

Второй шаг, по мнению Сергей Дроздовского, это пересмотр института лишения дееспособности.

– Лишение дееспособности – это убийство в человеке гражданина. Через это проходят все проживающие в психоневрологических интернатах. Лишение дееспособности подопечных делается для административного удобства, и опекунами назначаются не родственники, а руководители учреждений, – говорит эксперт. – То есть государство берет на себя полную опеку над людьми с психическими и ментальными нарушениями.

Покинуть интернат можно только после восстановления дееспособности. Но если лишение дееспособности – достаточно простой шаг, то ее восстановление — сложная административная процедура, которая в лучшем случае занимает от трех до шести месяцев. Директор интерната, у которого по полтысячи подопечных, физически не может уделять этой процедуре столько времени, отмечает Сергей Дроздовский.

–  Был случай, когда человек, попавший в психоневрологический интернат, потратил больше четырех лет на то, чтобы добиться восстановления дееспособности и выхода из учреждения, –  добавляет эксперт.

Система устроена так, что деньги, выделенные на помощь людям, проживающим в интернатах, через государственную систему социальной защиты направляются напрямую в учреждения.

Проживание в психоневрологическом интернате стоит порядка 900 рублей. А пенсия инвалидов первой группы в Беларуси 200-250 рублей.

–  Получается, государство помогает самостоятельно проживающему человеку на сумму почти в четыре раза меньше, чем платит само себе за его обслуживание. Имей такой человек эту финансовую поддержку, он мог бы быть окружен помощью и заботой специалистов, –  отмечает представитель Офиса по правам людей с инвалидностью. –  Пора бы направлять бюджетные деньги не в учреждения, а конкретному человеку. Тогда он сам при помощи специалистов найдет себе нужный сервис и помощников.

Улучшение финансового состояния людей с инвалидностью, способствовало бы появлению рынка социальных услуг, где наравне с государством помогать людям с психическими и ментальными особенностями мог бы и социальный бизнес.

Эксперты сходятся во мнении, что изоляция людей с психическими заболеваниями – устаревшая неэффективная и слишком дорогая мера. Пора развивать местные социальные услуги, исходя их потребностей и возможностей конкретных людей. Это включает подготовку социальных агентов, адвокативных помощников, которые бы помогали людям принимать самостоятельные решения, создание сети услуг вне закрытых учреждений, а также учреждений, условия жизни в которых были бы максимально приближены к независимости.

Во многих странах специалистам приходилось доказывать политикам, что путь изоляционной системы помощи людям с психическими и ментальными нарушениями тупиковый.

–  Пример политической воли, которой сейчас не хватает для изменения системы реабилитации людей с психическими и ментальными заболеваниями, это быстрые перемены в организации жизни детей-сирот. Мы видим, как вместо интернатов, в которых проживали сотни детей, политическим решением стали переходить на детские дома семейного типа и опекунские семьи, –  говорит Константин Шахрай.

Власти достаточно быстро разработали механизм системы поддержки, подходы к сопровождению детей, подключили бизнес. В результате за несколько лет появилось много альтернатив детским домам и интернатам.

Подобное решение властей по вопросу психоневрологических интернатов могло бы сдвинуть эту сферу с мертвой точки.

Завтра твоей страны