Эксперты назвали, чего не хватает для активного развития социального предпринимательства в Беларуси, и рассказали, какие успешные практики можно позаимствовать у ближних и дальних соседей.
Главный признак социального предпринимательства и его отличие от классического бизнеса — направленность на решение социальной проблемы. Успешность соцпредприятия определяется не объемом заработанных средств, а социальным воздействием.
Прототипы подобной модели появились еще в 20-30-х годах XX века, когда создавались предприятия от обществ людей с инвалидностью по зрению или слуху. Особенно активно они начали развиваться после второй мировой войны.
Сегодня в белорусском социальном предпринимательстве доминирует инклюзивный аспект. Его основная задача — вовлечь людей с инвалидностью и решить их проблемы. Однако, как показывает международный опыт, круг проблем может быть гораздо шире: от экологии до миграции и беженцев.
В последние семь лет в Беларуси интерес к социальному предпринимательству растет. Координатор программы ODB Brussels Максим Подберёзкин связывает это с рядом тенденций.
Во-первых, сказался демографический кризис, совпавший с экономическим. Это увеличило давление на социальную сферу, которая всегда была прерогативой государства.
Во-вторых, в целом в Европе и мире социальное предпринимательство играет все большую роль.
И третье — развитие технологий позволило сформировать сообщества, люди стали более инициативны в самостоятельном решении социальных проблем.
— До сих пор эта деятельность остается разрозненной, но уже образовался фон, который показывает, что в этом направлении что-то происходит. Появились исследования на уровне университетов, — подчеркнул Максим Подберёзкин, выступая на партнерской конференции «Межсекторное сотрудничество в интересах успешного развития общества».
«Что мы получим, если станем социальными?»
Несмотря на отсутствие законодательного определения термина «социальное предпринимательство» и рамочных условий для его развития, сегодня в Беларуси работает более 200 социальных предприятий. Они занимаются как производством, так и оказанием услуг, в меньшей степени — торговлей. Но пока их активному развитию и, соответственно, решению социальных проблем мешает многое.
Общеэкономические условия не позволяют таким предприятиям на равных конкурировать с традиционным бизнесом.
— Есть определенные меры поддержки для предприятий, на которых трудоустроены люди с инвалидностью, но конкурировать им сложно, — отмечает Максим Подберёзкин.
Сказывается отсутствие дешевых и длинных денег.
— Любой бизнес хотел бы этого, — говорит эксперт. — Однако подобное условие именно для социальных предприятий позволило бы им лучше развиваться и быть конкурентоспособными.
Если кому-то эти деньги и давать, то в приоритете могли бы быть как раз социальные предприятия, считает Максим Подберёзкин.
Эксперт акцентирует внимание и на том, что в Беларуси пока не сформирован имидж социального предпринимательства. Потенциальные бизнесмены рассуждают примерно следующим образом: «Что будет, если мы станем социальным предприятием, что мы получим?»
Да и люди, покупая товары, не обращают внимания на статус организации-производителя.
— С одной стороны, это правильно: потребитель покупает то, что ему нравится, никто не жертвует качеством ради социальной пользы. Но при прочих равных обстоятельствах часто потребители выбирают именно социальное предприятие. Качество продуктов их устраивает, цена может быть чуть выше, но человек, покупая этот продукт, чувствует свой вклад в решение социальной проблемы. Во многих странах социальные предприятия выстраивают отдельную маркетинговую стратегию, делают специальную маркировку.
Что важнее дешевых денег?
Что еще в международной практике способствует развитию социального предпринимательства? Главное условие, как отмечают эксперты, законодательное закрепления статуса социального предприятия.
— Во многих странах не одно ведомство отвечает за развитие социального предпринимательства. Это предмет взаимодействия различных министерств, — подчеркивает Максим Подберёзкин.
Он приводит пример Литвы, где за развитие социального предпринимательства отвечает Министерство сельского хозяйства, так как литовские социальные предприятия — это, как правило, малый и средний бизнес, работающий на региональном уровне. Однако оно постоянно взаимодействует с министерствами экономики и труда и соцзащиты. Межведомственная работа показывает наибольшую эффективность.
— Если предприятие малое, на национальном уровне ему сложно найти какую-либо помощь. Зато на местном, который заинтересован в развитии предпринимательства, сделать это гораздо легче, — добавляет эксперт.
В Германии, например, выделяются дотации на консультационные услуги, которые предприятие может получить в первые пять лет своего существования.
— Информационная и консультативная поддержка, особенно на начальных этапах развития бизнеса, важна не меньше, чем длинные и дешевые деньги, — отмечает Максим Подберёзкин.
Государство и НГО иногда говорят на разных языках
Перенять успешный опыт и активно развиваться — это уже следующие шаги. В Беларуси же пока не сделали первого: не сформулировали правовое определение социального предпринимательства, не создали законодательную базу для того, что подобный бизнес мог решать социальные проблемы.
Максим Подберёзкин приводит пример гомельского предприятия «Прометей-инво», которое производит салфетки и туалетную бумагу. Здесь трудоустроены люди с травмами спины. Специфика предприятия такова, что оно способно производить продукцию в небольших объемах. Но, к примеру, Белорусская железная дорога, устраивая тендер, требует сразу крупных поставок, которые гомельский претендент обеспечить не может. Поскольку БЖД невыгодно устраивать повторный тендер, чтобы докупить недостающие объемы, она выбирает российского производителя.
Сейчас по инициативе Министерства труда и соцзащиты готовится масштабное исследование, которое должно сформировать правовые и организационные условия для социального предпринимательства в нашей стране.
— Мы хотим исследовать, стоит ли регулировать деятельность социального предпринимательства и в какой его части это регулирование необходимо, — говорит Анна Закревская, заведующая отделом социальной защиты населения НИИ труда Минтруда и соцзащиты Беларуси. — Мы также ставим целью определить понятие социального предпринимательства, так как в ряде случаев государство и общественные организации говорят на разных языках. После этого нужно обсудить выработанные предложения с госорганами и теми, кто уже реализует проекты в социальной сфере: общественными объединениями, коммерческими предприятиями.
Кому нужны льготы?
Как отмечает заместитель председателя Белорусского общества инвалидов по зрению Михаил Антоненко, нельзя смешивать понятия социального предпринимательства и социального предприятия.
— Если мы говорим, что предприятие, которое пытается конкурировать на рынке труда, должно иметь какие-то преференции, это противоречит самому понятию развития рыночной экономики. Другой вопрос, как помочь людям с инвалидностью, — говорит Михаил Антоненко.
Что сегодня было бы полезно взять из международного опыта?
По мнению представителя Белорусского общества инвалидов по зрению, не стоит открывать специализированные предприятия и пытаться создать для них идеальные условия. Следует идти по пути хотя бы нашей соседки Польши — квотировать рабочие места.
— У поляков это работает великолепно. Предприятие отчисляет деньги либо трудоустраивает инвалидов. Но эта практика касается только людей с сохранным интеллектом, — поясняет Михаил Антоненко.
Для людей, которые не могут в полной мере конкурировать с остальными из-за своих физических особенностей, нужно создавать не коммерческую структуру, а социальное предприятие, считает он.
— В Дании, например, выделяются деньги на создание предприятий для трудотерапии. Такие люди, по большому счету, находятся на полном государственном обеспечении, — говорит Михаил Антоненко. — Иначе мы можем стать заложниками этой темы, когда социальное предприятие получит общественные и государственные преференции, но на деле окажется обычной бизнес-структурой.
