Виктории Кришталь 19 лет. Она родилась в Минске, оба ее родителя — инвалиды первой группы. В 1997 году семье Кришталь комитет по труду и социальной защите Мингорисполкома выделил квартиру в Специальном доме для ветеранов, престарелых и инвалидов № 1 на проспекте Рокоссовского. Позже родители развелись, и девочка с мамой осталась в этом же доме. Год назад Виктория стала совершеннолетней и узнала, что именно по этой причине не имеет права жить вместе с мамой.
Накануне судебного разбирательства, которое было назначено на 22 мая в Доме правосудия, Татьянса расплакалась — жалела не себя, а дочь, которой нужно будет защищаться в суде.
— Кажется, отдаю свое дитя на растерзание, — говорила Татьяна со слезами. — Понимаю, что есть законодательные нормы, на которые ссылаются администрация, прокуратура и другие органы, но есть еще и наша семья, мой ребенок, с которым хотят разлучить.
Дочь Викторию — абсолютно здорового ребенка — Татьяна родила в 1997 году, когда вместе с мужем, тоже инвалидом первой группы, уже проживала в Специальном доме для ветеранов, престарелых и инвалидов. Совместная жизнь у супругов не сложилась, они развелись. Татьяна с дочкой так и осталась жить в двухкомнатной квартире, которую им выделили с мужем (позже договор найма был перезаключен на мать девочки).
— В 2011 году администрация дома прислала уведомление, что по новым нормам моя дочь после совершеннолетия потеряет право на проживание в этом доме, — рассказывает Татьяна. — Я тогда отказывалась верить. Мне объяснили: дом специальный и мой ребенок, не имеющий инвалидности, по достижении 18 лет все основания здесь жить теряет. Стало так страшно, когда поняла, что если что-то со мной случится, то ребенок в буквальном смысле окажется на улице. Правда, тогда, в 2011-м, после получения уведомления, меня с дочкой поставили на льготную очередь на социальное жилье. И сняли. Сняли в связи с изменением законодательства, так как я работала, ничего не просила у государства.
Специальный дом для ветеранов, престарелых и инвалидов № 1 расположен на проспекте Рокоссовского в Минске. Этот жилой дом был сдан в эксплуатацию в 1992 году и находится на балансе Мингорисполкома. В нем 189 квартир. Здание оборудовано таким образом, чтобы там легко могли передвигаться люди с ограниченными возможностями. Например, в магазин, расположенный в пристройке к дому, можно попасть не выходя на улицу через специальный тоннель.
Позже Татьяна Кришталь еще раз стала на льготную очередь вместе с дочкой на других основаниях — как «инвалид детства, имеющий несовершеннолетнего ребенка». В 2016 году мать и дочь опять сняли с очереди: Виктории исполнилось 18 лет. Получался какой-то заколдованный круг. При этом администрация дома и комитет по труду и социальной защите Мингорисполкома настаивали на выселении дочки Татьяны Кришталь.
Татьяна не сдавалась. С 1 июня 2016 года она вела переписку, а также встречалась с представителями комитета по труду и социальной защите. Ориентироваться в законах, разбираться в тонкостях Татьяне Кришталь помогали юристы «Офиса по правам людей с инвалидностью». Основатель и директор этой организации, Сергей Дроздовский, приезжал и на судебное заседание 22 мая.
— Но комитет по труду и социальной защите, который, по идее, должен защищать наши права, не захотел вникать в ситуацию, — говорит Татьяна. — Указывали, что моя дочь не только утратила право на проживание в специальном доме, но и, согласно закону, должна меня содержать.
Дочь Татьяны — студентка. Она учится на втором курсе дневной формы обучения в частном вузе столицы. Мать учит ее за собственные средства, заработанные надомным трудом.
— Комитет соцзащиты ссылается на ст. 100 Кодекса о браке и семье, где сказано, что дети обязаны заботиться о родителях. Дочь, конечно же, заботится обо мне. А ведь чиновники намекают не на эту помощь, а на материальную. Но разве ребенок в 18−19 лет, студент, может купить жилье и перевезти туда свою маму? Если говорить на языке чиновников, то фактически Виктория сейчас является нетрудоспособной, так как такое определение встречается в пенсионном, налоговом законодательстве и в законе о предоставлении льготного кредита на жилье. Согласно этому определению, нетрудоспособным членом семьи признается обучающийся до 23 лет. Получается, что и тут государство заботится о том, чтобы каждый человек имел право на образование. Правда, в этих законодательных актах нет места для моей дочери, так как комитет социальной защиты и администрация дома признают ее трудоспособной. Это значит, что Виктория, обязанная содержать меня по закону, фактически теряет право выбора на образование и выбор формы обучения и вынуждена искать работу, чтобы обеспечить нас жильем.
Татьяна Кришталь рассказала, что комитет по труду и социальной защите Мингорисполкома предлагал ходатайствовать о регистрации дочери в общежитии по месту учебы с последующей гарантией первого места работы.
— Но ведь вуз частный, место в общежитии предоставляется только платно, — недоумевает Татьяна. — Боюсь, я не потяну финансово обучение и проживание. Кроме этого, регистрация в общежитии не дает оснований стать на очередь на жилье. Но самое обидное в этой истории даже не это, а то, что чиновники решают, имеем мы право быть семьей или нет.
22 мая прошло судебное слушание по делу о выселении Виктории без предоставления другого жилого помещения. Истцом в судебном процессе выступала администрация дома, третьим лицом — комитет по труду и социальной защите Мингорисполкома.
В исковом заявлении позиция истца сводилась к тому, что у ответчицы Виктории Кришталь, которая проживает в госучреждении «Специальный дом для ветеранов, престарелых и инвалидов № 1» с сентября 1997 года, по достижении совершеннолетия прекратились основания проживать в этом доме. Доводом послужило еще и то, что Виктория не соответствует категории лиц, подлежащих заселению в такой дом — не ветеран и не инвалид.
Представитель ответчика, адвокат Ольга Невмержицкая, обратила внимание суда на тот факт, что Виктория проживала в специальном доме «как член семьи» нанимателя жилого помещения. Статус «члена семьи» Виктория не утратила, и в исковом заявлении не были приведены правовые нормы, согласно которым Викторию можно выселить из специального дома.
У дочери и матери нет в собственности других жилых помещений, и девушку фактически будут выселять в никуда.
На уточняющий вопрос прокурора, в связи с чем возникла необходимость выселения Виктории из квартиры матери, истец и третья сторона опять сослались на совершеннолетие ответчицы, а также на то, что иные категории граждан (те, кто не относится к инвалидам, ветеранам и престарелым) не имеют права проживать в специальном доме.
— В противном случае, если дети инвалидов будут оставаться в этом доме и по достижении 18 лет, то некуда будет заселять граждан, которые действительно нуждаются в таком жилье (в этом доме проживает еще пять семей с несовершеннолетними детьми. Так что история Кришталь обещает повториться. — Прим. Информационных источников), — пояснила третья сторона — представитель комитета по труду и социальной защите.
Предварительное заседание длилось чуть больше часа. Татьяна все это время была в зале, смотрела, не отрываясь, на дочь. Она не плакала. Уже после заседания суда призналась: было ощущение, что суд их проблему услышал. Теперь только остается надеяться, что компетентные люди во всем разберутся и не станут разлучать мать с единственным ребенком.
Следующее заседание суда назначили на июнь. REALTY.Информационных источников будет следить за развитием этой истории.
